Два сына.

У меня была близкая подруга, вышедшая замуж. В первый же год у неё родился сын Владимир. С рожденья мальчик поражал необыкновенно смирным характером. На второй год у неё родился сын Борис, тоже удивлявший всех, наоборот — чрезвычайно беспокойным характером.

Владимир все классы прошёл первым учеником. По окончании университета он поступил в духовную академию и был рукоположен в священники в 1917 году. Владимир вступил на путь, к которому стремился и был избран Богом с рождения. С самого начала стал пользоваться уважением и любовью прихода.

В 1924 году он и его родители были высланы в Тверь без права покидать город. Они должны были постоянно находиться под надзором ГПУ. В 1930 году Владимир был арестован и расстрелян.

Другой брат, Борис, вступил в комсомол, а затем, к печали родителей, стал членом Союза безбожников. Отец Владимир ещё при жизни старался вернуть его к Богу, но не смог. В 1928 году Борис стал председателем Союза безбожников и женился на девушке-комсомолке.

В 1935 году я приезжала на несколько дней в Москву, где случайно встретила Бориса. Он радостно бросился ко мне со словами:
— Господь по молитвам брата, отца Владимира, на небесах вернул меня к Себе.

Вот что он мне рассказал:
— Когда мы венчались, то мать моей невесты благословила её образом «Нерукотворного Спаса» и сказала: «Только дай мне слово, что вы Его образ не бросите; пусть Он сейчас не нужен вам — только не бросайте». Он, действительно нам ненужный, был снесён в сарай.

Через год у нас родился мальчик. Мы оба были счастливы. Но ребёнок родился больной, с туберкулёзом спинного мозга. Мы не жалели денег на врачей. Они говорили, что мальчик может дожить лишь до шестилетнего возраста. Ребёнку уже пять лет. Здоровье всё хуже.

До нас дошёл слух, что в ссылке находится знаменитый профессор по детским болезням. Ребёнку совсем плохо, и я решил поехать и пригласить профессора к нам. Когда я подбежал к станции, то поезд на моих глазах ушёл.

Что было делать? Оставаться и ждать? А там жена одна, и вдруг ребёнок умрёт без меня? Подумал и повернул обратно. Приезжаю — и застаю следующее: мать, рыдая, стоит на коленях у кроватки, обняв уже холодеющие ножки мальчика…

Местный фельдшер сказал, что это — последние минуты. Я сел за стол против окна и предался отчаянию. И вдруг вижу, как наяву: отворяются двери нашего сарая и выходит мой родной покойный брат — отец Владимир. Он держит в руках наш образ Спасителя.

Я обомлел: вижу, как он идёт, как развеваются его длинные волосы, слышу, как он открывает дверь, шаги его слышу. Я весь похолодел, как мрамор. Он входит в комнату, приближается ко мне, молча как бы передаёт мне образ в руки — и, как видение, исчезает.

Увидев всё это, я бросился в сарай, отыскал образ Спаса и положил его на ребёнка. Утром ребёнок был совершенно ЗДОРОВ. Лечившие его врачи только руками разводили. Следов туберкулёза — НЕТ. И тут я понял, что есть Бог. Понял молитвы брата.

Я заявил о выходе из Союза безбожников и не скрывал происшедшего со мной чуда. Везде и всюду я возвещал о случившемся со мной чуде и призывал к вере в Бога. Окрестили сына, дав ему имя — Георгий.

Я простилась с Борисом и больше его не видела. Когда вновь приехала в Москву в 1937 году, то узнала, что после крещения сына он с женой и ребёнком уехал на Кавказ. Борис везде открыто говорил о своём заблуждении и спасении.

Через год он, будучи совсем здоровым, неожиданно скончался. Врачи не определили причины смерти. Его убрали большевики, чтобы лишнего не болтал и народ не мутил…

Автор: протоиерей Валерий Духанин